В одних садах - ещё февраль,
В других - начало мая,
А славный рыцарь Шайсэгаль,
Резвяся и играя,
Немало копий наломах,
Немало слов поведав,
Запоживился в закромах
Левантских дармоедов.
Как жизнерадостный кобель,
Ни в чём не зная меры,
Он сел на первый корабель
Путём в госпитальеры.
Воздамши щепам от креста
И прочим сувенирам,
По гефсиманские места
Проехан лыцарь с мирром.
Но тут священная война
Смешала всё едино,
И он отправился хуй-на
За войском Саладина.
Шатаясь взад и поперёд
По Святе Палестине,
Он вышел на Кронштадтский лёд...
Пардон, застрял в пустыне.
Потом он заболел чумой
Для полноты рассказа.
Его брала цынга зимой
И летняя проказа.
Покламши удалью предел
Напастям и хворобам,
Он дважды грубо овладел
Святым Господним Гробом.
_____________
Изъемши тонну сухарей,
Сломаши три забрала,
Он, наконец, достиг дверей
Родного Шайсе-Кала.
И видит милые врата,
Знакомые до боли,
С девизом: "Бабы - срамота!
А мужики - тем боле!".
Желающие написать третью часть и далее - милости просим. Мне достоверно знамо, что Лабас не возобидится на посягнувших.